ш

Шпиллер, Всеволод Дмитриевич (14 июля 1902, Киев — 8 января 1984, Москва) - кадет, белогвардеец, офицер, эмигрант, священник Болгарской Православной церкви, получивший сан священноиконома, священник Русской Православной церкви, сотрудник отдела внешних церковных сношений, инспектор МДА, протоиерей, проповедник, духовник А.И.Солженицына, настоятель храма Святителя Николая в Кузнецкой слободе (1951 - 8 января 1984)

 

Родился в семье архитектора Дмитрия Алексеевича Шпиллера. Сестра — певица, народная артистка России Наталья Дмитриевна Шпиллер (1909—1995). Жена — Людмила Сергеевна, урождённая Исакова. Сын — дирижёр, народный артист России Иван Всеволодович Шпиллер (1935—2003).

 

Учился во Владимирском кадетском корпусе в Киеве. В конце октября 1917 участвовал в боях в Киеве на стороне правительственных войск против красногвардейцев. Был ранен. В 1918—1920 участвовал в Гражданской войне в составе Добровольческой армии, был произведён в офицеры.

 

Эмигрировал в 1920 с армией генерала П. Н. Врангеля, жил в Константинополе, Галлиполи, в конце 1921 переехал в Болгарию. был простым рабочим. Как и многие русские офицеры, в эмиграции бедствовал, был вынужден поступить на работу в компанию, занимавшуюся извлечением и разрядкой снарядов, находившихся на затонувших близ болгарского побережья морских судах. Рисковал жизнью, занимаясь этой опасной работой. Предложил способ, облегчивший разрядку, после чего получил ответственный пост в данной компании.

 

Дальнейшую жизнь В.Д.Шпиллера определило его знакомство с архиепископом Богучарским Серафимом (Соболевым), управлявшим русскими православными приходами в Болгарии. Дар духовной рассудительности и проведения Владыки Серафима делал его одним из авторитетнейших архипастырей не только в Болгарии, но и за ее пределами. Отец Всеволод испытал глубокое влияние этого старца. Впоследствии ему довелось стать близким помощником этого подвижника. В 1927 году, по благословению архиепископа Серафима, В.Д.Шпиллер поступил на Богословский факультет Софийского университета, где получил богословское и философское образование.

 

В 1930—1931 годах Всеволод Димитриевич по определению Священного Синода Болгарской Церкви проходил послушание в Рыльском монастыре под руководством старца-монаха Евлогия. 20 июня 1934 рукоположён в сан диакона, 21 июня 1934 года хиротонисан во иерея епископом Русской Зарубежной Церкви Серафимом (Соболевым). Служил приходским священником Успенской церкви в городе Пазарджике Пловдивской епархии. Одновременно преподавал гуманитарные предметы в гимназии и сельскохозяйственном институте. В то же время отец Всеволод состоял членом и председателем Духовного суда.

К концу 30-х годов относится начало его дружеских отношений с митрополитом Пловдивским Кириллом, впоследствии Святейшим Патриархом Болгарским. 

В 1944 году отец Всеволод по благословению Священноначалия Болгарской Церкви принял поручение Комитета Отечественного фронта по организации санитарных пунктов в Пловдивском военном округе и возглавил Пазарджикское отделение Общества Красного Креста и добровольной помощи населения фронту. С 1944 года жил в Софии, по приглашению министра иностранных дел и культов Болгарии Петко Стайнова работал в комиссии по выработке проекта законодательства об отделении церкви от государства, оставаясь клириком Болгарской православной церкви. 

С 1 января 1945 года до 1 февраля 1950 — помощник настоятеля кафедрального собора Святой Недели в Софии. 

 

В 1946 году во время пребывания Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия в Болгарии началось многолетнее общение отца Всеволода с Предстоятелем Русской Православной Церкви. 

В июле 1948 года отец Всеволод участвовал в составе делегации Болгарской Церкви в Московском Совещании Глав и представителей Автокефальных Православных Церквей. Здесь он получил приглашение от Святейшего Патриарха Алексия вернуться на Родину. В августе того же года Святейший Патриарх Алексий наградил отца Всеволода крестом с украшениями «за заслуги его по утверждению связей между Русской и Болгарской Православными Церквами».

 

Еще в начале 1947 года был «восстановлен» в советском гражданстве в соответствии с указом «О восстановлении в гражданстве СССР бывших подданных Российской империи» от 14 июня 1946 года, который предполагал рассмотрение личного дела специальной комиссией.

Из секретных донесений советских официальных лиц в Болгарии явствует, что, как советский гражданин, Шпиллер встречал враждебное отношение к себе со стороны руководящего духовенства в экзаршество антикоммунистически настроенного экзарха Стефана (Шокова); так в письме от 7 мая 1948 года поверенного в делах СССР в Болгарии Климента Левычкина заместителю министра иностранных дел Вышинскому упоминался как симптоматичный инцидент в январе того же года, когда Шпиллер был демонстративно удалён с собрания священников как «чужеродный пришелец».

Летом 1948 года посетил Москву в составе делегации Болгарской Церкви, участвовавшей в Совещании глав и представителей Автокефальных православных церквей; из делегации, по настоянию правительства СССР, были исключены все нежелательные для Советского руководства и Московского Патриархата кандидаты.

В апреле 1949 года ответственный сотрудник Совета по делам РПЦ В. С. Карпович в записке председателю Совета Г. Г. Карпову докладывал о «нецелесообразности переезда из Болгарии в СССР протоиерея В. Д. Шпиллера» в виду того, что тот являлся «аккуратным поставщиком Московской патриархии информации о положении в Болгарской церкви»; Карпович также отмечал в порядке разъяснения, что архиепископ Серафим (Соболев) (также тогда в юрисдикции РПЦ) «чрезвычайно скуп на посылку информации и ограничивает интересы рамками своей епархии (благочиния)»; предлагал разрешить выезд Шпиллеру в СССР «позже, когда определится расстановка сил внутри епископата Болгарской церкви в пользу твёрдого курса на Московскую патриархию».

Вскоре Патриарх подал ходатайство в Совет Министров СССР о репатриации семьи Шпиллеров, которое рассматривалось на самом высоком государственном уровне. При принятии решения Совмин принял во внимание, что «Шпиллер В.Д. ... твёрдо проводил линию поддержки Московской патриархии. <...> Шпиллер, борясь за сближение болгарской церкви с Московской патриархией, обстоятельно информировал Московскую патриархию о деятельности враждебных ей экуменистов в Болгарии» Ходатайство Патриарха было удовлетворено после согласования с Министерством Иностранных Дел СССР, рассмотрения в Центральном Комитете ВКП(б), и получения личного разрешения Сталина.

 

Провожая отца Всеволода, Священноначалие Болгарской Церкви возвело его в высший для белого духовенства в Болгарии сан священноиконома с награждением второй палицей. В отпустительной грамоте Болгарская Церковь напутствовала священноиконома Всеволода Шпиллера пожеланием «преизобильного Божия благословения на новом его месте служения — в великой его Родине, православной России, на все дни жизни его».

 

Прибыл в СССР на постоянное жительство 5 февраля 1950 года. Уже 7 февраля имел беседу, по его личной просьбе, с заместителем председателя Совета по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР С. К. Белышевым, в ходе которой подробно рассказал о ситуации в Болгарской Церкви.

 

Протоиерей Всеволод Шпиллер принимал активное участие во внешней деятельности Русской Православной Церкви, был несколько лет сотрудником Отдела внешних церковных сношений. Он участвовал во многих межцерковных конференциях в Советском Союзе и за рубежом, в работе Всемирного Совета Церквей, Христианской Мирной Конференции. Исполняя церковные послушания, он посетил Болгарию, ГДР, США, Францию, Чехословакию.

 

Резолюцией Патриарха Московского Алексия от 10 февраля 1950 года был назначен настоятелем Ильинской церкви в Загорске. В 1950—1951 — инспектор Московской духовной академии и семинарии, доцент. В 1951 недолго был настоятелем Успенской академической церкви в Новодевичьем монастыре. В 1951—1984 — настоятель Николо-Кузнецкого храма в Москве (где его сменил Владимир Рожков). Для того, чтобы обеспечить Шпиллеров жильём в перенаселённой послевоенной столице, в колокольне храма была оборудована квартира в четыре этажа для его семьи, где они и получили официальную московскую прописку.

 

Сумел создать многочисленный приход, его духовными чадами были многие представители интеллигенции. Много проповедовал, его проповеди записывались на магнитофон и плёнки расходились по стране среди верующих.

 

Духовно-просветительская деятельность о. Всеволода расценивалась властями как антисоветская. Партийное руководство раздражали его независимая позиция, зарубежные связи и проповеди, магнитофоные записи которых расходились по стране. Но о. Всеволод не принимал компромиссов в деле пасторского служения и отказывался прекратить проповеди, а его протесты против давления, оказываемого на приход, вызывали критику советских властей и общественный резонанс за рубежом. Церковное положение о. Всеволода также было сложным. Ему приходилось давать личные и письменные объяснения церковному начальству по поводу поступавших на него доносов. Неудивительно, что после смерти покровительствовавшего ему Патриарха Алексия, он был снят с прихода указом нового Патриарха Пимена и отправлен "на покой" - в отставку без пенсии и средств к существованию. Но после истории с гибелью своего преемника о. Всеволод продолжал быть настоятелем храма вплоть до своей кончины.

 

Среди его учеников — ряд московских священнослужителей: Александр Куликов, Николай Кречетов, Владимир Воробьёв (настоятель Николо-Кузнецкого храма с 1997), Александр Салтыков, Валентин Асмус, Георгий Кочетков, а также Евграф Дулуман, известный своей деятельностью в области «научного» атеизма.

 

Последнюю в своей жизни литургию совершил 19 декабря 1983 года (Николин день). Скончался 8 января 1984 года; был отпет архиепископом Зарайским Иовом (Тывонюком), похоронен на Кузьминском кладбище Москвы.

 

Сын - Шпиллер Иван Всеволодович. Дирижер, Народный артист России

 

В течение нескольких лет был духовником А.Солженицина, позже говорил о нем с критических позиций. "Теперь о Солженицыне-писателе и о Церкви. Нет в мире ничего выше сострадания и жалости. Не мстительность, а сострадание и жалость должны жить в нас и распространяться не только на безвинно страдающих. И уж кому-кому, как не русскому писателю, знать, что носителями правды и высшего добра только и могут быть умеющие сострадать. Солженицын не почувствовал и не понял глубины и значения этой христианской истины, столь близкой и дорогой всей нашей русской литературе и мысли. Ему оказалась недоступной глубина вещей, где происходит касание “мирам иным”, где совершается укоренение душевной жизни в просветляющем её духе. Не достиг он до сокровенных глубин, до светлого “дна” русского характера. То же самое случилось с его церковностью". (из интервью о.Шпиллера)

 

Мнения об этом священнике, впрочем, были не всегда позитивными - Еп. Василий Кривошеин так описывал Шпиллера в июне 1971 года: "Он себя считал кем-то вроде всероссийского "старца", духовного преемника епископа Афанасия (Сахарова) и архиепископа Серафима (Соболева). И действительно в те времена у него было немало духовных чад в среде интеллигенции и артистическом мире, но среди духовенства он был не популярен и его считали гордым, аристократом и эстетом".

 

о. Всеволод, по воспоминаниям его сына, во всех своих проявлениях был русским барином. Он был женат на фрейлине российской императрицы. Будучи видным сотрудником отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии, широко известным и уважаемым за рубежом, он вел обширную служебную и личную переписку с зарубежными церковными иерархами, часто выезжал по церковным делам за границу, а его квартиру в Николо-Кузнецкой колокольне посещали зарубежные богословы и эмигранты-аристократы. Без преувеличания можно сказать, что о. Всеволод в 50-е и 60-е годы был одним из самых влиятельных клириков Патриархии. Его близкими знакомыми и корреспондентами были Патриарх Болгарский Кирилл, экзарх Западной Европы митрополит Антоний Блюм, архиепископ Брюссельский и Бельгийский Василий Кривошеин. Он переписывался с опальным архиепископом Ермогеном Голубевым, с профессором парижского Свято-Сергиевского института П.Н. Евдокимовым и другими видными европейскими и американскими церковными и общественными деятелями. Более того, он являлся духовником знаменитого писателя-диссидента А.И. Солженицына, который посещал Николо-Кузнецкий храм и был вхож в дом Шпиллеров.

 

Есть свидетельства того, что личностью отца Шпиллера активно интересовалось КГБ, в том числе и из за А.Солженицина: "В 1970-м году к священнику Всеволоду Шпиллеру, настоятелю Николо-Кузнецкой церкви в Москве, обратилась прихожанка, некая Агриппина Истнюк, и рассказала ему замечательную историю. Она дружит с 70-летним "катакомбным" священником, который был монахом Данилова монастыря, был посажен за веру, а после освобождения в 1954 году поселился под тверской деревней Кувшиново, там совершает богослужения. Выходить из подполья священник этот не хочет, боится повторения гонений, но хочет, чтобы о. Всеволод взял её, Агриппину, в духовные дочери, руководил ею, причащал её почаще, и будет рад с о. Всеволодом переписываться. Шпиллер был немногим моложе таинственного священника, которого Агриппина назвала Павлом Троицким. В 1970 г. Шпиллеру было 68 лет, Троицкому – 76. Однако, с самого начала Шпиллер отнёсся к "Троицкому" с огромным уважением и вниманием: ведь о. Всеволод во время сталинских репрессий жил в Болгарии, он вернулся в Россию лишь в 1950 г., а "Троицкий" был настоящим исповедником веры, многократно арестовывался за то, что отвергал курс митр. Сергия Страгородского на компромисс с атеистическим Кремлём. Шпиллер не знал, что священник Павел Троицкий умер в сталинском концлагере в 1944 году (...) Чем о. Всеволод Шпиллер мог так заинтересовать органы кремлёвской безопасности, что они затеяли такую операцию? Человек он был редкий: репатриант, которого патр. Алексий Симанский намеревался сделать одним из руководителей православного возрождения страны, уберёг от ареста и ссылки, общей судьбы большинства репатриантов. Шпиллер был поставлен сперва инспектором Московской духовной академии, потом стал отвечать за контакты с зарубежными христианами. Правда, когда в начале 1960-х органы безопасности развалили структуру, которую исподволь возводил из верных людей патриарх Симанский, пришлось уйти и Шпиллеру – его постепенно выжил новый руководитель ОВЦС митр. Никодим Ротов. Однако, он всё-таки остался настоятелем московского прихода, – единственный репатриант на таком посту. (Православная церковь в России: посл. треть XX в.: миф о Павле Троицком, авт. о. Яков Кротов) - jirafma-next.webnode.ru/novokuznetskaya-ulitsa/novokuznetskaya-15/